[c] devoureth
Иногда в именах — судьба.
Keagan Tigelaar Wagner | Киган Тигелаар Вагнер.
Среднее имя, берущее начало от древней датской фамилии, подарило Вагнеру два весьма точно характеризующих его прозвища: «Tig | Тиг» [1] и «Tiger | Тайгер» [2]. Первое пошло́ от неискоренимой привычки касаться руками всего и вся, второе прицепилось по вине любовницы, которой почудилось остроумным сравнивать его поведение в постели с тигриными повадками, однако оба они оказались в своем роде пророческими.
[1] tig [англ., брит.]: a. прикосновение; b. злость, раздражение;
[2] tiger [англ.]: a. тигр; b. жестокий, агрессивный, свирепый человек; зверь.
Сегодня мы моложе, чем когда-либо будем.
32-34 года.
В этом мире каждый должен чем-то заниматься.
Здесь фантазия сыграла со мной дурную шутку, категорически отказавшись генерировать нечто не слишком банальное и в то же время подходящее, поэтому касательно сего пункта оставляю свободу выбора Вам. На одном лишь настаиваю: профессиональное занятие Вагнера должно быть так или иначе связано с интеллектуальной деятельностью, поскольку он — не тупой «качок», а хитрый и умный преступник, однако прошу не привлекать его к работе в полиции Лондона [Скотланд-Ярде] или же Сити — сотрудников этих структур у нас и без того достаточно.
Если судить по виду, преступников не было бы вовсе.
Предлагаемая внешность: Jason Momoa.
Люди рассказывают о себе, но мы это игнорируем, потому что хотим, чтобы они были такими, как нам нужно.
Мелькнувшее в твоем взгляде удивление можно было бы списать на счет внешней привлекательности свидетеля стороны обвинения — мужчины нередко реагируют на мое появление подобным образом, — мелькнувшее в твоем взгляде удивление можно было бы списать, но. Но.
Лучше, чем кто-либо другой, ты знал, я не могла быть потерпевшей: несмотря на свое прозвище, ты и пальцем никогда меня не трогал. Более того, сегодня в зале суда на слушании дела об изнасиловании ты увидел меня впервые, и ни косвенные улики, ни подробное описание твоего modus operandi [1], любезно предоставленное мной, не могли изменить того сомнению неподлежащего факта, что я лгала. Лгала под присягой, лгала присутствующим, лгала тебе, но ты-то знал правду: я никогда не была твоей жертвой. Ты бы запомнил.
Ты бы запомнил эти тонкие руки, если бы связывал их шелковыми лентами, из которых невозможно ни выпутаться, ни разорвать.
Ты бы запомнил этой узкой спины очертания, если бы она изгибалась, когда перебрасывал путы через потолочную балку и фиксировал их таким образом, что верхние конечности оказывались высоко за головой.
Ты бы запомнил этой кожи нежный оттенок, если бы по ней текла алая кровь, из мелких ран-укусов стального клинка сочащаяся.
Ты бы запомнил этого ненатурально красивого лица гримасы боли, если бы…
… но я никогда не была твоей жертвой!
Отчего же я лгу тебе столь непринужденно, отчего смотрю на тебя столь бесстрашно, отчего не отвожу взгляда, неужели же я не боюсь? Не боюсь?.. Но ведь это же тебя судят! Судят по обвинению в нанесении легких телесных повреждений — но то ерунда, пустяк, пара порезов! — и жестоком изнасиловании, мера наказания за которое в Соединенном Королевстве — пожизненное заключение.
Почему же я не боюсь? Ведь это тебя судят!
А… верно, не тебя.
Судят неудачника с пёсьими глазами, которого раздобыл для тебя Роше.
Неудачника, который никогда не знал бесподобного вкуса теплой крови, смешивающейся с женской смазкой. Неудачника, который никогда не слышал сладких стонов боли, так похожих на стоны наслаждения. Неудачника, который занимает твое место на троне!
… Тсс, тихо, еще не время. Твое время придет, когда эти недоумки сумеют поймать тебя, а пока они развлекаются тем, что судят этого бесполезного увальня, который так никогда и не узнает, по чьей вине загремел пожизненно, ты тоже развлечешь себя.
Мной.
— Это был очень смелый поступок с вашей стороны, — ты знаешь, какое впечатление производишь на женщин, и, не гнушаясь использовать любые ресурсы, улыбаешься так, что становится невозможно не улыбнуться тебе в ответ. — Вы держались молодцом.
— Вы… — мгновенное замешательство сменяется узнаванием, — вы — один из присяжных, верно?
— Киган Вагнер, — протягиваешь руку, и карие глаза едва заметно сужаются, когда я пожимаю ее. Вот твоя клетка, пташка, чувствуй себя, как дома.
— Тесс Барклай.
— Я знаю, — усмехаешься, позволяя маске цивилизованности чуть-чуть соскользнуть: ровно настолько, чтобы всякая женщина признала в тебе охотника, агрессора, завоевателя, зверя, и сдалась на милость победителя. — Я собираюсь обедать, за углом есть отличный ресторан, присоединяйтесь.
[1] modus operandi [лат.] — образ действия.
Незначительные детали обычно важнее всего.
Полагаю, Вы и без моей подсказки догадались, Киган — социопат: умный, хитрый, изворотливый хищник, играющий только по своим правилам, в ярость приходящий от несанкционированного нарушения оных. На его счету числится не одно зверское изнасилование, но до недавнего времени он был слишком аккуратен, чтобы Скотланд-Ярд мог напасть на его след, однако же, как и любой гений, Вагнер жаждет признания, как следствие, поимки, а потому подсознательно становится небрежен.
Когда земля принимается гореть у него под ногами, мужчина заключает сделку с владельцем «Химеры»: улики и показания обличат другого, а он благополучно полюбуется на процесс со скамьи присяжных заседателей. Однако же тем его удовольствия не ограничиваются: в зале суда ему встречается Тесс Барклай, выступающая в роли свидетеля со стороны обвинения, женщина, которая утверждает, она принадлежала ему.
Жадно впитывая прекрасный вид ее хирургическим путем усовершенствованных черт, Тайгер принимает решение вывести игру на новый уровень: он соблазнит эту дерзкую лгунью, заставит ее проникнуться чувствами к нему, а после она действительно станет принадлежать ему.
Ни о чем не подозревающая переводчица легко попадается в сети и полгода спустя оставляет свою квартиру ради его апартаментов в «Химере» — странный шаг, учитывая то, что квартира находится в ее собственности, а за апартаменты в фешенебельном здании Тигу приходится платить, но об этом она задумается еще не скоро, как и не скоро еще подивится странной двусмысленности обоих его прозвищ, столь однозначно указывающих на…